Реабилитировать евгенику?
Евгеника – запрещённая наука будущего
В. Кравец, «Интересная газета. Оракул» № 12-2010.
Как известно, благими намерениями выстлана дорога в ад. Отнюдь не о выведении «новой расы» мечтал Фрэнсис Гальтон, когда представил на суд общественности новую науку – евгенику. Усилиями нацистов репутация евгеники запятнана настолько, что само это слово продолжает оставаться ругательным. А между тем эта наука могла бы спасать людей от болезней, страданий и даже самой смерти...
Основы селекции
А как всё хорошо начиналось! Поначалу евгенику восприняли на ура. Самые выдающиеся люди в конце XIX – начале XX века охотно встали под знамёна новой науки, провозгласившей своей задачей улучшение человеческого рода и предотвращение людских страданий. «Из-за врождённых дефектов наша цивилизованная человеческая порода гораздо слабее, чем у животных любого другого вида – как диких, так и одомашненных... Если бы на усовершенствование человеческой расы мы потратили двадцатую часть тех сил и средств, что тратятся на улучшение породы лошадей и скота, какую вселенную гениальности могли бы мы сотворить!».
С этими рассуждениями Фрэнсиса Гальтона охотно соглашались и Бернард Шоу, и Герберт Уэллс, и Уинстон Черчилль, и Теодор Рузвельт. Да и как не согласиться? В человеке всё должно быть прекрасно! Чеховская мысль живёт, но не побеждает, наталкиваясь на человеческое несовершенство. Ибо несовершенен каждый из нас. Оглянитесь вокруг, и вы наверняка заметите, как «неравнозначно, неравномерно» одарила всех природа: кому-то вручила отменные мозги, но сэкономила на здоровье, а кого-то осчастливила необыкновенно привлекательной внешностью, но в добавку дала мерзкий характер. Потому-то так и восхищают люди, в которых соединяются сразу и красота, и доброта, и ум, и сила. Таких мало. А хотелось бы больше...
Собственно, подумывать об улучшении человеческой породы начали ещё древние. Тот же Платон (428-347 гг. до н.э.) в своей знаменитой «Политике» говорил о необходимости вмешательства государства в регулирование браков, объяснял, как именно подбирать супругов, дабы производить на свет физически крепких детей с выдающимися нравственными началами. Известным «центром селекции» в древности была Спарта. Там младенцев, лишённых физических качеств, необходимых будущим воинам, без лишних раздумий просто сбрасывали со скалы. Критиковать или осуждать спартанцев сегодня абсолютно бессмысленно: таковы были нравы того общества, где мальчиков рожали только с одной целью – для пополнения армии. Кстати, эта цель была достигнута: и сегодня все помнят, что «в здоровом теле – здоровый дух, один спартанец стоит двух»...
Лучшие из лучших
Летели годы, проносились столетия, а простые смертные всё так же мучились собственным несовершенством и прикидывали – как хорошо было бы жить в окружении сплошь приятных – что внешне, что внутренне – людей... И пока они страдали маниловщиной, учёные задумались о том, как достичь этого на практике.
Итак, первым, кто вплотную занялся этим вопросом, стал английский учёный – геолог, антрополог и психолог сэр Фрэнсис Гальтон. Пикантная деталь биографии: сэр Фрэнсис приходился двоюродным братом Чарлзу Дарвину и горячо поддерживал его теорию эволюции. Будучи аристократом, Гальтон не стал далеко ходить за материалами для исследования, а принялся изучать родословные прославленных благородных семейств Англии. Он пытался установить закономерности наследования таланта, интеллекта и силы. Тогда, в конце XIX – начале XX века, вообще было модно заниматься всякого рода селекцией и отбором. Сыграл свою роль тот факт, что были заново переоткрыты законы Грегора Менделя о наследовании признаков. Не остался в стороне от новых-старых веяний и Гальтон. Он рассуждал, что раз для получения новой породы необходим отбор лучших животных-производителей, то и целенаправленный подбор семейных пар должен принести свои плоды. Тем более, казалось, это так просто: чтобы рождались здоровые, красивые и талантливые дети, нужно, дабы их родителями становились лучшие из лучших!
Собственно, потому-то новая наука и была названа евгеникой, что в переводе с греческого означает «рождение лучших». Вот что сам Гальтон говорил по этому поводу: «Мы определяем это слово для обозначения науки, которая ни в коем случае не ограничивается вопросом о правильном спаривании и о брачных законах, но, главным образом по отношению к человеку изучает все влияния, которые улучшают расу, и эти влияния стремится усилить, а также все влияния, ухудшающие расу, и их стремится ослабить».
Заметьте! Тут нет ни слова о необходимости выведения «евгенически ценных популяций». И, тем не менее, очень скоро в евгеническом обществе наметился раскол. И вот почему. Любой селекционер знает: чтобы вывести новую, усовершенствованную породу, следует выбраковать порядка 95% «исходного материала» – животных, птиц, семян и т.д. и т.п. Основной постулат любого отбора: худшие (слабые) не должны участвовать в размножении. Вот на этот-то подводный камень и наткнулась евгеника. Тут-то и произошло лобовое столкновение новой науки с человеческими этикой и моралью.
Раскол
Наиболее рьяным приверженцам новой науки показалось мало улучшать наследственные качества человека, используя лишь генетические принципы. Именно такую евгенику именуют позитивной. Но поддержку в обществе получила евгеника, названная позже негативной. Её последователи решили, что ради сохранения человечества в целом необходимо воспрепятствовать появлению потомства у людей с умственными и физическими недостатками, у алкоголиков, наркоманов, преступников.
Тут, в качестве оправдания, стоит заметить, что во второй половине XIX – первых десятилетиях XX века обществом, вполне цивилизованным и просвещённым, овладел страх вырождения. Газеты регулярно сообщали о растущем числе душевнобольных людей и прочей «порче» человеческой природы – психической, физической и нравственной. Данные подтверждались и наукой. В этом свете готовое решение по оздоровлению человечества как вида, предлагаемое негативной евгеникой, казалось более чем приемлемым.
Индианский метод
Первыми бороться с деградацией человечества отважились в США. В 1904 году в штате Индиана был принят и приведён в действие закон о стерилизации. В принудительном порядке стерилизовали «неполноценных» особей в лице алкоголиков, душевнобольных и преступников-рецидивистов. Собственно, по названию штата метод и получил название индианского. Надо сказать, он оказался очень популярным: так или иначе, но за 26 лет его опробовали ещё в сорока штатах.
В чём же заключался индианский метод? Ничего общего со средневековыми ужасами.
По большому счёту, его можно даже назвать гуманным: человеку просто-напросто перерезали семенные протоки. То есть, он мог вести половую жизнь, но терял способность к размножению. Подобную процедуру должны были в обязательном порядке проходить все социально ненадёжные элементы. «Уклонистов» безжалостно наказывали: сажали в тюрьму на три года или штрафовали на 1000 долларов. А саму негативную евгенику при этом популяризировали всеми доступными способами: снимали фильмы, писали книги и статьи, создавали специальные институты...
При таком подходе «негодный человеческий материал» был практически исключён из процесса размножения. Одна беда: «нездоровыми», как правило, признавались люди, не сумевшие состояться социально. Произошла подмена понятий: евгеникой пытались врачевать «язвы общества» – нищету, алкоголизм, бродяжничество, преступность и проституцию.
Сумасшедший? Кастрировать!
Иначе подошли к «евгенистическому» вопросу в странах Северной Европы. Начиная с конца 1920-1930-х годов в Дании, Швеции, Исландии, Норвегии и Финляндии на уровне правительств проводилась целенаправленная политика стерилизации умственно неполноценных. Как и в США, их стерилизовали, лишая тем самым возможности передачи вредных генов.
Что примечательно, повсеместно закон о стерилизации принимался «на ура». Никто – ни общественность, ни учёные, ни врачи – не видел в нём ничего предосудительного, а потому и не выступал против.
Так, в обстановке полного консенсуса умственно отсталого ребёнка после соответствующего тестирования запросто могли забрать в закрытое заведение. Хотите чадо обратно? Будьте любезны, стерилизуйте его. По той же схеме поступали и со взрослыми. Их просто ставили в известность – дескать, вы больны и потому решено вас того... И деваться таким пациентам, как правило, было некуда.
Разумеется, вопрос нездоровья того или иного индивидуума определялся специальной комиссией. Но вот кто входил в эту комиссию? А когда как! Судьбу одних «больных» решали в министерствах здравоохранения, а участь других – обыкновенные врачи, а порой даже и пастор вкупе с представителями органов опеки и/или народного образования. Так что «достоверность» заключений в большинстве случаев, надо полагать, была сомнительной... Но тогда почему-то об этом никто не думал. В Скандинавии все так увлеклись идеей оздоровления общества путём его кастрации, что в конце 1930-х годов были готовы пойти по пути США и приступить к стерилизации путан, бродяг и всех прочих «предрасположенных к асоциальному поведению»...
Новая порода людей
Всё резко изменил 1933 год, когда к власти в Германии пришли национал-социалисты. Собственно, именно нацисты и забили последний гвоздь в гроб евгеники, принявшись обосновывать с её помощью расовую политику Третьего рейха. Все «неарийцы» были признаны «недочеловеками» и в целях улучшения «породы» людей подлежали уничтожению...
Что же до столь полюбившейся всем стерилизации, то в Германии она приняла воистину небывалый размах: лишь в 1942 году было стерилизовано более тысячи человек – и это среди гражданского населения. Количество же жертв евгеники в тюрьмах и концентрационных лагерях исчислялось десятками тысяч. Нацистские врачи отрабатывали на заключённых новые способы стерилизации – радиационной, химической, механической и т.д. и т.п. По сути это были изощрённые пытки. Потом, на Нюрнбергском процессе, нацистских «исследователей» признали палачами. А на ни в чём не повинную евгенику наложили табу...
Генетик – друг человека
Собственно, официально это табу так никто не снял. И, тем не менее, позитивная евгеника сейчас начинает возрождаться. Ибо все исследования, связанные с ДНК человека, – это не что иное, как проявления евгеники. Что, например, даёт расшифровка генома человека? Можно узнать, к каким наследственным заболеваниям человек предрасположен, и предупредить их.
Пример? Да пожалуйста! В США среди евреев ашкенази часто рождались дети с амавротической идиотией Тея-Сакса. Это наследственное заболевание обмена веществ, при котором поражается нервная система ребёнка. В итоге малыш обречён на раннюю смерть.
Но ситуация изменилась после того, как представителей ашкенази стали тестировать на эту патологию. В случае, когда оба супруга являлись носителями «больного» гена, при беременности проводились исследования плода. И если выяснялось, что эмбрион страдает болезнью Тея-Сакса, беременность просто прерывали.
Вернее, предоставляли родителям выбор: оставлять больного ребёнка или нет. Чаще всего звучал ответ: «Нет!» Отказываются от дальнейшего вынашивания, как правило, и в тех случаях, когда ребёнку в утробе матери ставят диагноз «синдром Дауна». В той же Америке, например, абортируется более 90% зародышей, которым был вынесен такой страшный вердикт.
Между тем, ребёнок, страдающий синдромом Дауна, может родиться даже у абсолютно здоровых родителей. От этого никто не застрахован. Так что, по идее, сегодня перед зачатием ребёнка следует навестить генетика. Особенно если в семьях по отцовской или материнской линии наблюдались серьёзные заболевания. Медико-генетическое консультирование ясно даст знать: рискуете ли вы, решаясь завести малыша, или ваши опасения равны нулю? Таким образом, можно застраховаться от многих проблем в будущем.
В США, Англии, Швеции и Финляндии будущим родителям уже сейчас предлагают заблаговременно исследовать кариотип – набор хромосом, – дабы выявить наличие возможных хромосомных перестроек и свести риск на нет... Что это, как не евгеника? Что это, как не улучшение человека? Что это, как не избавление от страданий? Что это, как не гуманизм?
Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru
20.12.2010