ВОЗ не устаёт предупреждать…
Почему мужчины в России подвержены высокому риску хронических заболеваний?
Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) предупреждает, что неинфекционные заболевания являются самой большой угрозой общественному здравоохранению. А российские мужчины подвержены им в гораздо большей степени, чем женщины и мужское население стран Западной Европы. Почему? Директор Российского государственного научно-исследовательского центра профилактической медицины Сергей Бойцов указывает на такие факторы риска, как курение, злоупотребление алкоголем, малоподвижный образ жизни и нездоровое питание. Об этом говорят уже много лет, но ситуация не меняется. С профессором Бойцовым разговаривал Никола Крастев.
СБ: В большинстве стран мира, причем это касается не только европейских, североамериканских стран или, скажем так, вестернизированных азиатских стран, четыре группы заболеваний, так называемые неинфекционные заболевания обуславливают абсолютное большинство смертей. Это относится к большинству стран мира. Если говорить о Российской Федерации, то порядка 75% всех случаев смерти связаны с сердечно-сосудистыми, онкологическими, хроническими бронхо-легочными заболеваниями и сахарным диабетом. Особенностью этой группы заболеваний является еще и то, что все они имеют под собой близкую, единую структуру факторов риска, которые провоцируют их развитие.
Эти факторы во многом связаны с нездоровым образом жизни, которые обусловлены урбанизацией и индустриализацией общества. Это избыточное высококалорийное питание с большим количеством рафинированных углеводов, жирных компонентов пищи и соли. Это снижение физической активности, это курение, конечно. Плюс – злоупотребление алкоголем. Комбинация этих факторов ускоряет и усиливает развитие вторичных биологических факторов риска. Такими является артериальная гипертония и повышенный уровень холестерина. Они, в свою очередь, провоцируют развитие инсультов, инфарктов, сердечной недостаточности. И эти же факторы риска, которые я перечислил первыми, они провоцируют развитие онкологических заболеваний.
Курение является провокатором хронической обструктивной болезни легких. И эти же факторы риска провоцируют сахарный диабет. Вот, собственно говоря, почему хронические неинфекционные заболевания являются задачей глобального масштаба, что определено Всемирной организацией здравоохранения в специальном документе, который называется «Глобальный план действий по борьбе с неинфекционными заболеваниями до 2020 года». Сейчас ВОЗ создает глобальный координационный механизм, который должен отслеживать ход реализации плана на страновом и на региональном уровне.
НК: В докладе упоминается о России, что вероятность умереть от неинфекционных заболеваний среди людей в возрасте от 30 до 70 лет составляет 30%. По сравнению с другими странами, это высокий показатель или средний?
СБ: Я бы сказал, что это высокий показатель. Это особенно драматично для нашей страны – высокий уровень распространенности факторов риска и высокий уровень смертности среди мужчин в возрасте от 30 до 55 лет. Он выше, чем в других странах примерно в два раза. Это является одной из наших главных целей по выявлению людей, у которых есть эти факторы риска и своевременная их коррекция.
НК: Сам факт того, что риск в два раза выше для российских мужчин, с чем это связано?
СБ: Это связано, главным образом, с более высокой распространенностью нездорового образа жизни. Собственно говоря, связь образа жизни с развитием этих болезней предполагалась, может быть, и раньше. Но доказательная, убедительная база появилась на границе 50-60 годов ХХ века. После этого были предприняты существенные меры очень во многих странах – в первую очередь, это началось в Европе и США – по контролю факторов риска и таким образом влиянию на смертность. Это привело достаточно быстро к двукратному и даже более снижению смертности.
Очень хорошо известен пример Финляндии, где был очень высокий уровень смертности, а потом в течение буквально 15 лет его привели к принципиальному снижению, и сейчас Финляндия на одном из самых низких уровней смертности.
Россия, вернее Советский Союз, как раз к тому моменту, когда начались скоординированные межведомственные усилия, а они требуют решения не только на уровне системы здравоохранения, а при условии объединения усилий целого ряда секторов экономики, общественных организаций и правительственных структур, потому что только таким образом можно обеспечить условия для здорового образа жизни и мотивирования людей к нему. Так вот, в Советском Союзе как раз начались перестроечные процессы, потом распад страны, и резкий рост смертности, связанный с очень резко выраженной социально-экономической дестабилизацией.
То есть, в других странах в это время происходило снижение смертности, а в России, Украине, Беларуси, Казахстане и других странах постсоветского пространства шел противоположный процесс, обусловленный социально-экономическими факторами. Сейчас, начиная с 2003 года, мы тоже вошли в фазу снижения смертности. Сейчас ожидаемая продолжительность жизни в стране – чуть больше 71 года. И вот, уже в течение полутора лет у нас наконец-то прекратился процесс депопуляции, в том числе и за счет значимого снижения смертности.
НК: В России довольно продолжительный период существовал большой разрыв средней продолжительности жизни мужчин и женщин. С чем это связано?
СБ: Вы очень правильно подмечаете, и этот разрыв касается не только самого главного показателя – ожидаемой продолжительности жизни – он касается и распространенности факторов риска, и, самое главное, суммарного значения. Для нас имеет значение не только сам отдельный фактор, а их комбинация. Частота высокого риска по совокупности других компонентов факторов риска среди мужчин в нашей стране, особенно в возрасте до 64 лет, по сравнению с женщинами – выше в пять раз. Это связано с тем, что и уровень социальной ответственности и уровень мотивированности, скорость изменения сознания у женщин происходит гораздо быстрее, чем у мужчин. Эта временная дельта, которая образовалась в середине 90-х годов, сейчас еще не преодолена для наших мужчин по сравнению с женщинами.
НК: Получается, в природном плане женщины более выживающая, более живучая составная человеческого вида…?
СБ: Тут я вас перебью. Во-первых, распространенность курения среди женщин, распространённость абдоминального ожирения существенно меньше, чем у мужчин. Распространенность артериальной гипертонии не существенно, но меньше, чем у мужчин. И так далее. В совокупности это и дает такую разницу. Хотя биологическая защищенность тоже имеет значение. У женщин до менопаузального периода – до возраста 50 и старше – очень мощная гормональная защита. А мужчины к этому времени уже, скажем так, биологически мало защищены и подвергаются воздействию факторов риска.
НК: В советские времена или после распада СССР проводились ли всеохватные исследования о возможном воздействии стресса как фактора возникновения неинфекционных заболеваний?
СБ: Безусловно, такие исследования проводились, но, скажем так, в соответствии с теми методиками, которые приняты и понятны сегодня – такие исследования проводились в России на границе 1990-2000-х годов, и был тоже очень большой проект в первом десятилетии XXI века. Недавно было проведено большое исследование – эпидемиологический проект, изучающий распространенность факторов риска в 12 городах и сельских поселениях Российской Федерации, отличающихся по климату, географии, демографии, экономике и так далее. Так вот, уже было показано, что высокий уровень тревоги и вторичной депрессии отражает стрессовую нагрузку на общество. Она была особенно высока как раз в тот период, конец 1990-х – начало 2000-х годов.
Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru
21.01.2015