Искусственный отбор
Представьте, что вы планируете завести ребенка, и вам говорят, что существует метод отбора эмбриона, который на 2% увеличивает шансы на поступление в лучшую школу. Вы бы использовали его? Исследование отношения к методу преимплантационного генетического тестирования полигенного риска (ПГТ-П), опубликованное в журнале Science (Michelle N. Meyer et al., Public views on polygenic screening of embryos) показало, что более четырех из десяти американцев хотели бы сделать это.
Конечно, здравомыслящие люди зададут уточняющие вопросы. Сколько стоит процесс? Это рискованно? Поскольку требуется ЭКО, чтобы предполагаемые эмбрионы могли быть генетически протестированы перед имплантацией, вы бы выбрали это, даже если в противном случае не было бы необходимости зачать ребенка? Для этого исследователи намеренно установили низкую планку для 6 823 человек, принявших участие в опросе: предположим, что услуга бесплатна, что она безопасна и что вы все равно собираетесь использовать ЭКО. Вас может успокоить тот факт, что базовый метод преимплантационного генетического тестирования (ПГТ) уже регулярно используется для пар, которые знают, что их ребенок может унаследовать редкое, но серьезное генетическое заболевание, такое как муковисцидоз или серповидноклеточная анемия. В Великобритании таким способом можно выявить более 500 генетических заболеваний и процедура, кажется, не создает неблагоприятных последствий для здоровья ребенка. Это не связано с генетическими манипуляциями, поскольку она просто идентифицирует те эмбрионы, которые не подвержены риску заболевания.
Но одно дело использовать технологии, чтобы избежать серьезных и часто опасных для жизни наследственных заболеваний. И совсем другое — использовать его для отбора эмбрионов по характеристикам, считающимся выгодными (такими как интеллект), или чисто косметическим (например, по цвету глаз). Эта перспектива открывает глубокие социальные, этические и философские вопросы. Может ли это углубить социальное неравенство? Превращает ли она младенцев в продукты, оптимизированные с помощью новейших технологий? Новое исследование показывает настоятельную необходимость решения таких вопросов, потому что и технологии, и рынок таких услуг уже существуют.
«Существует важное различие между отбором эмбрионов, чтобы избежать серьезного вреда, и для так называемого улучшения, например, для повышения интеллекта», — говорит Питер Томпсон, исполнительный директор Управления по оплодотворению человека и эмбриологии человека, которое контролирует регулирование таких технологий в Великобритании. Некоторые утверждают, что такой отбор должен быть разрешен тем, кто этого хочет. В конце концов, мы позволяем людям тратить большие деньги, отправляя своих детей в частные школы, чтобы дать им преимущество в образовании, так почему же мы не должны позволять им обходить генетическую лотерею, связанную с регулярным воспроизводством? Нельзя сказать, что кто-то «мошенничает», вмешиваясь в геном, чтобы улучшить перспективы ребенка. Хотя в новом опросе также задавался вопрос о таком редактировании генов, и было обнаружено, что 34% респондентов тоже готовы к этому. ПГТ просто включает в себя выбор эмбриона из всех эмбрионов, созданных в ходе цикла ЭКО — различие, которое бойкий термин «дизайнерские дети» скорее замалчивает. Исследователи задаются вопросом, что мешает людям «выбирать лучших».
Третьи опасаются будущего, изображенного в фильме 1997 года «Гаттака», в котором население разделено на «валидов», которые были улучшены генетическим отбором и манипуляциями, и «недействительных», которые этого не сделали — и которые исключены из верхушки, занимающие только рабочие места. Не приведет ли новая технология к риску создания богатой генетической элиты? Некоторые сторонники и пророки генетического скрининга для улучшения, включая Доминика Каммингса, когда он был правительственным советником, говорят, что технология должна быть в свободном доступе, чтобы избежать именно этой опасности.
Но прежде, чем перейти к научно-фантастическим сценариям, есть более простой вопрос: насколько эффективно мы можем выбирать эмбрионы по «желаемым» признакам, таким как интеллект? Для такого процесса требуется разновидность ПГТ, называемая ПГТ-П, которая учитывает сразу множество генов. Этот метод вызывает споры не только из-за социальных последствий отбора для улучшения, но и потому, что ученые расходятся во мнениях относительно его способности иметь большое значение. Однако он уже используется ограниченно по состоянию здоровья. И по мере дальнейшего развития техники вопросы о надлежащих границах ее применения будут становиться все более острыми.
Ученые используют слово «моногенный» для описания заболеваний, связанных с одним геном, таких как муковисцидоз и болезнь Хантингтона. Они могут быть опасными, но встречаются редко. Наиболее распространенные заболевания, такие как болезни сердца, гипертония, диабет и рак, имеют гораздо более сложный генетический компонент — они полигенны, т.е. с ними связаны многие гены. Даже в случае вариантов гена BRCA1, сцепленных с раком молочной железы связь незначительна — большинство женщин, у которых развивается рак молочной железы, не являются носителями этих вариантов.
Мы позволяем людям отправлять своих детей в частные школы, чтобы дать им преимущество. Почему бы не позволить им обойти генетическую лотерею?
Что касается полигенных признаков, то на основе анализа вашего генома невозможно быть уверенным в том, как проявится этот признак. Однако по мере того, как все больше геномных данных становится доступным для многих людей, мы все лучше и лучше обнаруживаем корреляции между генетическим профилем – всеми различными вариантами генов, которые есть у человека и чертами этого человека. Этот вид статистического анализа, выполненный с помощью метода, называемого полногеномным исследованием ассоциаций (ПИА), позволяет идентифицировать даже очень слабые ассоциации между вариантами генов и признаками. Это означает, что не только риску заболеваний, но и любым чертам с генетическим компонентом, а на самом деле почти любая человеческая черта, от интеллекта и роста до музыкальности и атлетизма, имеет некоторый генетический компонент, можно присвоить статистическую «полигенную оценку». Мы можем сказать, что человек с определенным генетическим профилем, скажем, имеет 20-процентную вероятность вырасти более чем до 1,5 метра и 30-процентную вероятность развития проблем с сердцем к тому времени, когда ему исполнится 65 лет. «Недавнее появление полигенных оценок, которые суммируют крошечные эффекты тысяч генетических вариантов на сложные клинические, поведенческие и социальные результаты, могут распространить ПГТ практически на любую черту», говорит Мейер.
Любой прогноз результатов для человека, основанный на ПГТ, является чистой вероятностью. В приведенном выше примере у трех из десяти человек с этими вариантами генов к 65 годам разовьется заболевание сердца. Будет ли этот эмбрион одним из них? Никто не может сказать. Все-таки имело бы смысл выбирать эмбрион, для которого этот риск составляет всего 30%, а не 60%. Но что, если первый эмбрион также имеет более высокий полигенный балл диабета или более низкий балл интеллекта? У науки нет объективного способа оценить такие компромиссы. Конечно, ученые могут придумать способы объединить все факторы риска для здоровья в единую меру. Но как тогда сопоставить риски с «положительными» чертами, такими как интеллект и атлетизм? Хотим ли мы ребенка, который будет «гореть в два раза ярче, но в два раза быстрее выгореть», как репликант Рой Бэтти в фильме «Бегущий по лезвию»? Более того, мы можем даже не знать всех ассоциаций генов и признаков, так что, отбирая один признак, мы можем непреднамеренно отбирать и что-то другое, менее желательное.
В любом случае, были высказаны сомнения относительно того, действительно ли отбор эмбрионов по полигенным влияниям, распространяющимся в геноме так тонко, сильно влияет на результаты. «Я не считаю статистику отбора этого типа эмбрионов достоверной, — говорит Эван Бирни, содиректор Европейского института биоинформатики, — Я сомневаюсь, что преимущества перевесят риски».
Интеллект, пожалуй, самая противоречивая черта, которую мог выбрать ПГТ-П. В нем есть явный наследственный компонент — даже если мы можем спорить о значении показателей интеллекта, таких как IQ, существует генетическая корреляция с уровнем образования, которая остается очевидной, даже если принять во внимание социально-экономические факторы. Но «генов интеллекта» не существует — ассоциации связаны с огромным количеством генов, каждый из которых сам по себе почти не имеет значения. Более того, указывает Бирни, считается, что примерно половина этого генетического компонента связана не с генами, которые делают ребенка умнее, а с тем, что ребенок имеет общие варианты генов с родителями, чьи собственные генетически обусловленные черты заставляют их более активно участвовать в образовании.
Однако Мейер и его коллеги справедливо считают, что интеллект является одной из черт, наиболее привлекательных для будущего рынка ПГТ-П. В 2018 году одна американская компания объявила о планах проверки вариантов генов, связанных с низким интеллектом, но с тех пор отложила их на том основании, что эта услуга все еще вызывала слишком много споров.
Ребенок, выбранный из-за его «высокого генетического интеллекта», может оказаться совершенно обычным в учебе.
Признавая эти неопределенности в отношении эффективности, Мейер и его коллеги выбрали сценарий, который не кажется совершенно неразумным, учитывая нынешнее состояние знаний. Они рассказали участникам, что около 3% выпускников средних школ США посещают колледжи, входящие в первую сотню рейтинга, и что полигенный скрининг потенциально может увеличить вероятность поступления их ребенка в эти колледжи до 5%. В то время как в целом 43% заявили, что они, с учетом других условий, воспользуются этой услугой, эта доля была выше (48%) среди тех, кто имеет как минимум высшее образование, что предполагает возможность увеличения существующего неравенства возможностей или достижений.
Но, учитывая большое перекрытие вероятностных распределений генетических профилей «высокого интеллекта» и «низкого интеллекта», не может быть никаких гарантий, что отбор родителей даст желаемые результаты. Ребенок, выбранный из-за его «высокого генетического интеллекта», может оказаться совершенно незаурядным в учебе. Даже если им об этом скажут, смогут ли амбициозные родители оправдать свои ожидания?
Несмотря на продолжающиеся споры о ценности и социальной желательности ПГТ-П, он уже существует и используется для скрининга некоторых полигенных состояний. В мае 2020 года в США родилась девочка после того, как ее эмбрион был проверен на риск сердечно-сосудистых заболеваний, диабета и рака. Скрининг эмбрионов на шизофрению и другие психические заболевания с полигенным наследственным аспектом уже предлагается. Предоставление таких услуг людям, проходящим ЭКО, может стать прибыльным побочным доходом для компаний, которые в настоящее время предоставляют услуги секвенирования ДНК взрослым для отчетов о состоянии здоровья и исследований происхождения. А некоторые страны уже разрешают ПГТ, не связанное со здоровьем, для выбора пола эмбрионов. По словам Мейер, компании, занимающиеся лечением бесплодия, в настоящее время не предлагают ПГТ-П для лечения других состояний, кроме болезней или инвалидности, но они не исключают этого.
Мейер и его коллеги задаются вопросом, можно ли передать всю глубину процессов ПГТ-П «для достижения надлежащей грамотности потребителей». Можно ли дать людям понимание о генетике, рисках и статистике, которое им необходимо, чтобы по-настоящему оценить потенциал и ограничения метода? Это огромная задача, к которой как научное сообщество, так и система образования, похоже, совершенно не готовы. Например, школьное преподавание генетики начинается с исключительных случаев моногенных признаков, которые, как правило, следуют простым схемам наследования, выявленным в 1860-х годах австрийским ученым Грегором Менделем.
Есть некоторые свидетельства того, что этот подход укрепляет веру в то, что гены «вызывают» черты, и, более того, по принципу «один ген — одна черта», которую впоследствии трудно вытеснить, даже когда учащиеся изучают все сложности. Понятно, что образование ищет аккуратную историю, но генетика совсем не аккуратная. Проблема усугубляется настойчивым публичным заявлением научного сообщества о том, что геном является «руководством по эксплуатации» человеческого тела, несмотря на то, что сама современная геномика сделала эту метафору устаревшей и вводящей в заблуждение. Дело не только в том, что ученые изо всех сил пытаются найти лучший способ передать, что делают гены, а что нет. Порой складывается впечатление, что они активно сопротивляются вызовам сообщества и укоренившимся понятиям.
Другими словами, прямо сейчас общественное понимание генетики почти идеально приспособлено для того, чтобы люди были введены в заблуждение компаниями, стремящимися получить прибыль от ПГТ-П, утверждают исследователи. Нетрудно породить завышенные ожидания. Например, вместо того, чтобы компании заявляли, что программа ПГТ-П повысит вероятность того, что ваш ребенок поступит в хороший колледж, на 2%, легко представить себе, что они заявляют, что она увеличит этот шанс на 66 процентов. Они скажут, что вы, безусловно, обязаны дать своему ребенку наилучший возможный старт в жизни. И давление со стороны сверстников могло быть непреодолимым: респонденты в опросе чаще говорили, что они будут использовать ПГТ-П для этих целей, когда им говорили, что 90% других людей в их положении будут делать это. Будущие родители могут даже чувствовать себя уговоренными или обязанными сделать выбор в пользу ЭКО, чтобы сделать генетический скрининг возможным, когда у них нет других причин для этого, особенно если, как предсказывают некоторые эксперты, методы сбора яйцеклеток или даже производства яйцеклеток непосредственно в организме выйдут на новый уровень, так как стволовые клетки делают их более легкими и менее инвазивными.
Конечно, нам всегда следует ставить под сомнение, что люди будут делать то, о чем они говорят, но это работает в обоих направлениях. Мы также должны, предупреждают Мейер и его коллеги, ожидать, что люди будут воздерживаться от выбора, который они считают морально проблематичным. 36-46% участников опроса либо считали применение ПГТ-П аморальным, либо не были уверены в своей позиции. А социальные нормы в отношении новых технологий могут быстро меняться. В 1969 году опрос показал, что большинство американцев считают ЭКО нежелательным, тогда как вскоре после рождения первого ребенка ЭКО в Великобритании, в 1978 году более 60 процентов поддержали его и заявили, что сами рассмотрят возможность его применения.
В Великобритании ПГТ-П для выбора «положительных» признаков, таких как интеллект, не может быть введена без одобрения Управления по оплодотворению и эмбриологии человека, которого у страны в настоящее время нет. Но в США регулирование частной практики ЭКО и генетического тестирования очень слабое: только потому, что услуга имеет незначительную или даже недоказанную пользу, не гарантирует, что компании не могут ее предлагать. Новое исследование убедительно доказывает, что нам необходимо срочное публичное обсуждение того, какое общество мы хотим и как эти репродуктивные технологии могут его изменить.
Портал «Вeчнaя мoлодoсть» http://vechnayamolodost.ru